mk.ru: Ну все понятно, Тигран Кеосаян обиделся за свою жену. За что, на кого? На кого он руку поднял? На Эммануэля Макрона, свежеизбранного президента Франции. Вот такой любовный треугольник образовался.

Этот Макрон на совместной пресс-конференции с Владимиром Путиным обрушился на российские каналы RT и «Спутник», сказав, что там не работают журналисты. И еще обвинил этих «не журналистов» во лжи. Вот так прямо и без обиняков в присутствии Президента РФ. Причем Президент РФ смолчал тогда, проглотил пилюлю, не ответил.

За него ответил г-н Кеосаян в своей программе «Международная пилорама» на НТВ. Если кто еще не знает, то во главе канала RT находится кто? Любимая Кеосаянова жена Маргарита Симоньян. Значит, этот Макрон посмел обидеть его Маргариту?! И вот ответ мастера.

Нет, когда-то Тигран был Мастером с самой что ни на есть большой буквы — когда кино снимал. А сейчас он просто телеведущий и больше ничего. Вы хотите знать, как телеведущий защитил свою жену? Рассказываю. Он просто стал святее Папы Римского. Вернее, круче всех самых заядлых российских патриотов. А что такое российский патриот в нашем понимании? Тот, кто проповедует и чтит нравственные ценности, духовные скрепы, традиции. И ненавидит геев. Ненавидеть геев можно по-разному. Можно, как депутат Милонов, — смешно, глупо и безвкусно. А можно, как телеведущий Кеосаян, — с надрывом. Сидит такой брутал, натурал и кроет Макрона почти по матушке. А для пущего смеха называет его «голубкой». Тут вступает в игру Михаил Сергеевич, но не Горбачев, а Боярский и поет свою любимую песню на эту тему: «В мой старый сад,/Ланфрен-ланфра,/Лети, моя голубка…» Нет, сам Боярский, конечно, не в курсе, его Кеосаян использовал, дал новую роль в этом своем эротическом фильме. Ну какая тут эротика? К черту политкорректность, толерантность гребаную. В программе Тиграна и он сам, и его девушки (в смысле корреспондентки) все так говорят. Чисто по-русски, не по-армянски, нет. Одна его девушка так и сказала в кадре: «Ты меня за…» Дальше ее запикали, и правильно сделали, у нас ведь мораль, нравственность в тренде. И Кеосаян сам себя очень часто запикивает. Самокритично, блин. Ведь русский язык велик и могуч. Можно сказать, ты меня достал, замучил, затрахал, в конце концов. Но гораздо патриотичнее… В общем, вы поняли. Как же здорово человека с нетрадиционной ориентацией назвать не геем, не гомосексуалом даже, а простым битым словом... ну, в общем, вы поняли. Его еще Никита Сергеевич Хрущев использовал для ясности. Как же прекрасно назвать афроамериканца (в смысле Обаму) негром. А что, мы не в Америке, моя дорогая. Если уж еще Владимир Владимирович нам завещал: «Да будь я негром преклонных годов…», почему Тиграну Кеосаяну нельзя? Можно, теперь все можно. Если очень хочется. Представьте, сидит наш Тигранчик в кадре, весь рот в капусте, кваском запивает. Давится, но пьет. Потому что патриот теперь, квасной. И геев ненавидит для пущей важности. И жену любит. И мстит за нее. Такой это черный юмор, такое единство формы и содержания. В этом Кеосаян преуспел, точно. Потому что он есть на ТВ, а «Перисхилтона», к примеру, нет. Почему? Потому что Кеосаян как начал, так и гнет свою четкую линию, и высокоморальная Дума ему не указ. А «Перисхилтон» и туда вихлял, и сюда, и вашим, и нашим… И кончился у нас на глазах. И все-таки… Тигран, остановись, дорогой, мой тебе совет. Потому что ты вскрываешь табу, которые были вот еще только что. И скоро, поверь, тебя будет уже мало, недостаточно. А на твое место посадят другого, у которого капуста уже будет не во рту, а на бороде, и запивать он будет не кваском, а водярой. И крыть уже станет не только макронов всяких, геев и пятую колонну, но и тебя, и меня. И тогда надо будет либо сдаваться, либо бежать до канадской границы. Ты успеешь.

И еще… Так рьяно борясь против «голубков», ты вызываешь у меня подозрительные чувства. Ну как Милонов. Ведь если вдруг вы окажетесь в бане не одни… Ты же не владеешь дзюдо, в отличие от… По-моему, в прошлой жизни вы с Милоновым были ими… Вот этими… Прекрасными людьми. Не иначе. «Ланфрен-ланфра, лан-та-ти-та,/Но слаще сна твои уста,/И роза падает с куста/Тебе на грудь, голубка». Есть такая профессия… Интервью самой раскрученной и очень дорогой журналистки NBC Мегин Келли с Владимиром Путиным закончилось полным провалом. Не Путина, а именно этой самой раскрученной Келли. Которая еще недавно была на протрамповском канале Fox News.   фото: kremlin.ru   Путин щелкал «убийственные» вопросы как орешки. И саму Мегин Келли он щелкал очень легко. По носу. Чтобы не задавалась. А она задавалась вопросами. Сделанными под копирку. Неострыми, однообразными, монотонными. Про русских хакеров на разные лады. Скучно, девушка! И это хваленая американская журналистика? Свободная? Независимая? Это умение ставить в тупик своего оппонента, кто бы он ни был? Точное знание его психологии, сути, повадок? Ноль знаний, ноль. Примерно то же самое мы видели много лет назад, когда лучший интервьюер всех времен и народов Ларри Кинг беседовал с тем же самым Путиным. И опять ничего не добился. «Что случилось с вашей подводной лодкой?» — «Она утонула». Ларри Кингу почему-то этого было достаточно. Вот они, «хваленые канадские профессионалы». На таком фоне и наш Познер, и Берман–Жандарев, и Ксения Собчак, и Дарья Златопольская выглядят чуть ли не эталоном. Но мы говорим о политической журналистике. И об Америке. Ну какая вам свобода слова, когда в недавно закончившейся президентской кампании вся CNN топила за Хиллари Клинтон. И «Нью-Йорк таймс» топил, и «Вашингтон пост». Как это может быть, вы же так гордитесь своей первой поправкой к Конституции. Где ваша объективность, ребята? Но пророков нет и в моем отечестве, это не обсуждается. Когда наши Владимир Соловьев или Вадим Такменев брали интервью у Путина, это было тоже довольно жалкое зрелище. Они все как бы находились по одну сторону окопа или баррикад, кому как нравится. Соловьев делал понимающие глаза, умное лицо (а зачем ему делать, он и так умный и понимающий), но подавал себя, позиционировал как абсолютная опора российского президента, ее главный рупор и болт, не побоюсь этого слова. Здесь пропаганда, там пропаганда, куда бедному журналисту податься. Если он хочет быть не очень бедным, но настоящим. Потому как журналист, как бы он ни симпатизировал своему патрону, президенту, царю, все равно должен (просто обязан!) задавать самые неудобные, неприятные, острые вопросы. Даже если он не получит на них ответ, важно все равно их задать, сформулировать. Но, чтобы задать, нужно понимать, что за человек перед тобой. Нужно узнать его, по-своему принять, в чем-то даже оправдать. Как артист оправдывает практически любого своего персонажа. Оправдать, чтобы лучше его сыграть. И уже на основе этого быть непримиримым, точным и несгибаемым. Это и есть наша профессия.